О макеевском «угольном генерале» Станиславе Толчине ходят легенды. Впрочем, как и о его нынешнем оппоненте-однопартийце, народном депутате Василии Джарты. Однако не вдаваясь в подробности о количестве «феррари» у Толчина, а также о зашкалившем коэффициенте влияния на город у экс-министра экологии, проясним суть ситуации, которая уже второй месяц трясет не только регион, но и Фонд госимущества вместе с Министерством угольной промышленности. Правда, если смотреть на ситуацию глазами Толчина, то трясут верхние эшелоны исключительно Джарты и Мальцев (городской голова Макеевки), якобы решившие в своих корыстных интересах воспрепятствовать благородному желанию коллектива ГП «Макеевуголь» взять предприятие в аренду.

   Заметим, что угольное противостояние в самом сердце регионалов (а почти полумиллионная Макеевка территориально практически сливается с Донецком) не прошло мимо их лидера Януковича. Так вот, либерал Виктор Федорович, по обоюдному признанию сторон… «поддерживает их позиции». При этом губернатор Донецкой области Владимир Логвиненко, а также отраслевой министр Виктор Полтавец не горят особым желанием лично комментировать письма, которыми их забросали возмущенные «вызывающим поведением «генерала» депутаты-регионалы. Однако отстраненная позиция официальных персон не снимает остроты проблемы. И не столько макеевской, сколько в целом – отраслевой и государственной.

   Не новость, что в углепроме, так же, как и во всех других отраслях, продолжается жесткая борьба мелких и крупных политических элит за оставшиеся прибыльные предприятия. Попустительская же позиция государства, обусловленная многолетней бессистемностью и непрозрачностью управления отраслью, а также зависшим в Верховной Раде законом об особенностях приватизации угольных предприятий, позволяет процессам на местах развиваться в самом непредсказуемом направлении.

   Поэтому и в нашем случае отделить искренние интересы переживающего за город городского головы Макеевки от бизнес- и политических интересов его старших партнеров крайне сложно. Впрочем, как и оценить, насколько честен эпатажный «угольный генерал» в своем желании помочь многотысячному коллективу сохранить предприятие.

   Однако попробуем разобраться в аргументах противоборствующих сторон, сделав их публичными. Что в сложившейся, можно сказать, классической ситуации борьбы за судьбу одного из крупнейших угольных предприятий страны – немаловажно.
«Самое обаятельное и привлекательное»

   Назначение Станислава Марксовича Толчина «генералом» в 2006 году в Макеевке восприняли как данность. До сих пор член Партии регионов и он же —директор местного завода железобетонных конструкций (ЖБК) хорошо ли плохо ли, но уживался с отцами города на одной территории. К тому же тесное знакомство Толчина с четырежды министром Тулубом, которого Янукович снова поставил порулить Минуглепромом, обещало Макеевке сладкую жизнь.

   Расклад на самом деле был прост. Имея дело с градообразующим предприятием города (20% всех налогов в бюджет), местная власть не могла не понимать, что активность Толчина, решившего вдохнуть жизнь в увязшее в долгах предприятие, в первую очередь поможет городу.

   На момент прихода Толчина в «Макеевуголь» среднесуточная добыча угля составляла 3,5 тыс. тонн. К тому времени часть профильных предприятий (обогатительных фабрик, погрузочно-транспортных и др.) объединение успело потерять. Надо признать, что за три года хозяйствования на предприятии Толчину удалось немало. Цифры говорят сами за себя. Добыча выросла в три с половиной раза и сегодня составляет 11 тыс. тонн угля в сутки. Благодаря активной господдержке (а министр Тулуб таки выполнил свои обещания), объединение вложило огромные средства (более 200 млн. грн.) в собственную перспективу и развитие. Было заряжено девять новых лав, а эта основа производства на три-четыре года. Возродились шахты, на которых предыдущие макеевские «генералы» давно поставили жирный крест. Чего стоит одна полностью затопленная шахта Бутовская, которая сегодня вошла в состав рентабельных предприятий объединения. В январе этого года все шахты ГП «Макеевуголь» перевыполнили государственный план.

   Заметим, что сам Толчин в продолжительной беседе с автором статьи довольно скептически отнесся к штампу о том, что исключительно «многомиллионные государственные вливания», которые «Макеевуголь» не проел, а вложил в развитие, стали залогом его оглушительного успеха. «Просто Тулуб знал, что мне можно дать эти деньги, – сказал как отрезал С.Толчин. – Он знал, что их не разворуют». При этом Станислав Марксович не без ложной скромности предложил обратить внимание на два отличительных знака на его столе: «Лучший генеральный директор отрасли». Одним его наградил министр Тулуб, другим – Полтавец. Нужно сказать, что как раз с момента, когда регионалу Толчину каким-то чудесным образом удалось пережить смену правительственных команд в 2007 году и остаться у руля крупнейшего объединения, и начинаются проблемы во взаимоотношениях его предприятия с местной властью.

   По словам городского головы Александра Мальцева, после прихода в Кабмин команды Тимошенко Толчин «поймал звезду» и практически перестал адекватно реагировать на ситуацию в городе. «Мало того, что он игнорировал аппаратные совещания, присылая на них клерков, уже в апреле 2008 года руководитель «Макеевугля» нарушил нашу договоренность о сроках погашения задолженности перед городским бюджетом и Пенсионным фондом, – говорит Мальцев. – Я прекрасно понимаю, что на фоне общей ситуации в угольной отрасли, а теперь и экономического кризиса, «Макеевуголь» можно считать среднестатистическим предприятием, которое в числе большинства других не в полном объеме платит налоги. Однако «Макеевуголь» – одно из немногих предприятий отрасли, которое при этом наращивает добычу и исправно платит заработную плату. А подоходный налог с заработной платы – это, простите, как земля за колхозом, – закон предписывает отчислять его автоматически».

   «К тому же мне очень трудно объяснить людям, почему при этом «генерал» «Макеевугля» регулярно светится на многочисленных и дорогостоящих билбордах, развешенных по всему региону? Почему тратит огромные средства на шахтерские балы и другую культурно-массовую работу, которая при Толчине стала чуть ли центром всей производственной деятельности предприятия? Почему при этом он не отвечает на мои вопросы ни при личной встрече, ни публично?» – заключил городской голова.

   «Генерал» Толчин долго и артистично смеялся, когда я предложила ему рассказать о причинах столь странной ситуации, когда не на шутку озабоченный мэр не может попасть на прием к руководителю градообразующего предприятия и когда руководитель этого самого градообразующего предприятия не отвечает на звонки мэра. «Все, что говорит Мальцев, – грязная ложь, – парировал Толчин. – Никакой проблемы на самом деле нет. Есть действительно тяжелое положение предприятия – кризис обесточил рынок и уголь перестал продаваться. Именно поэтому мы сорвали график погашения задолженности. И не в апреле, а в сентябре! Все остальное – ложь! Вы посмотрите на меня: неужели я похож на человека, который может от кого-то скрываться и прятаться?! И еще – поинтересуйтесь у Мальцева, почему были закрыты уголовные дела, которые они состряпали вместе с налоговой на директоров пяти моих шахт?»

   Поинтересовались. Свою консервативность Мальцев подкрепил документами. Как, впрочем, и Толчин приложил к своим словам бухгалтерские формы отчетности. Не вдаваясь в особые подробности и цифры, замечу, что у местной власти и «генерала» действительно довольно разные взгляды на структуру задолженности «Макеевугля». Однако при всем расхождении цифр – а они существенные (плюс-минус десятки миллионов), отрицать, что задолженность есть и что часть имущества ГП таки находится в налоговом залоге, не приходится. Всем остальным, в принципе, должны заниматься компетентные органы.

   «Они и занимались. Только все дела, в итоге, областная прокуратура почему-то закрыла. Без пояснений. По команде…» – говорит Мальцев, делая многозначительный жест указательным пальцем вверх.

   Интересно, что сам Толчин, рассуждая о собственной роли в истории города и «Макеевугля», заявляет, что «все они за два с половиной года увидели примеры моего виртуозного общения со всеми слоями населения земного шара». И в этом весь «генерал», привыкший эпатировать шахтерскую и городскую публику. Как результат, оппоненты не перестают намекать на главный ключ его виртуозного искусства – деньги. Сторонники же, в числе которых оказалась вся итээровская рать, профсоюзы и коллектив «Макеевугля» (доселе не избалованные ни стабильными высокими заработками, ни тем более шахтерскими балами), утверждают, что верят в искренность своего «генерала». А потому именно он – Толчин Станислав Марксович, в перспективе и должен стать председателем правления нового ЗАО, которое намеревается взять угольное предприятие в аренду, наступив на больную мозоль местной власти.
Непрозрачная-прозрачная аренда: аргументы сторон

   Итак, коллектив ГП «Макеевуголь», существенно поправивший свои финансовые дела во время правления Толчина, решил взять предприятие в аренду. Мотив: защитить объединение от «черных» местных и заезжих приватизаторов, сохранив целостный имущественный комплекс.

   «Дело в том, что «Макеевуголь» попал в тот самый последний «черный» список предприятий, подлежащих приватизации, который опубликовал Кабмин, – говорит лидер макеевского НПГУ Анатолий Акимочкин. – Однако вся фишка нашего объединения, включающего девять шахт, в том, что если из него вырвать хотя бы две сильнейшие, остальные придется закрывать. Все последние годы в городе ходило достаточно слухов о возможной приватизации жемчужины объединения – шахты им. Бажанова. Мы долго думали над тем, как избежать подобной участи. Аренда показалась нам достойным выходом. Мы провели собрания в коллективах и при­няли ответственное решение».

   В качестве своего ответа городская власть в лице мэра Александра Мальцева в городских и региональных средствах массовой информации объявила Толчину и коллективу «Макеевугля» настоящую вендетту. Повод: «Макеевуголь» – ярый неплательщик налогов, процедура аренды ведется непрозрачно. Что также, по мнению городского головы, не может не навевать мысли о желании нынешнего «угольного генерала»:

• - одним махом избавиться от долга;

• - в перспективе обанкротить нерентабельные шахты;

• - прибыльные шахты – прибрать к рукам;

• - повесить на город социальные проблемы тысяч никому ненужных рабочих рук.

   При этом одной из основных претензий местной власти, опирающейся на статьи закона о местном самоуправлении, а также на ответ Фонда госимущества на депутатский запрос Василия Джарты, было требование включить представителя мэрии в инициативную группу, занимающуюся процедурой аренды. Мэр также потребовал от угольщиков четко обозначить будущего инвестора предприятия. По его мнению, несмотря на осуществленный Толчиным задел, «Макеевуголь» не выживет без государственной поддержки. «Поэтому нежелание будущих арендаторов назвать имя инвестора сильно портит идеальную картину «народного предприятия», которую рисуют коллективу профсоюзы, – говорит Мальцев. – В результате у города может появиться много проблем. А с учетом некогда потерянного нами печально известного Макеевского металлургического комбината, который пошел по рукам и увольняет сегодня тысячи рабочих, это серьезный вызов, на который Макеевка, может оказаться, не в состоянии ответить».

   Тем не менее вынужденный оправдываться под напором власти «Макеевуголь» за словом в карман не лезет. Так, г-н Акимочкин уверенно и по пунктам опровергает все обвинения г-на Мальцева:

   «О налогах и долгах. Арендное предприятие, согласно закону об аренде, является правопреемником всех прав и обязанностей государственного предприятия.

   О прозрачности. Мы четко следуем букве закона, который гласит, что местная власть привлекается к консультациям только после регистрации хозяйственного общества. Разве мы виноваты в том, что уже второй месяц не можем его зарегистрировать по довольно оригинальной причине: кто-то нас опередил и уже зарегистрировал предприятие с точно таким же названием? В этом случае мы можем только восхищаться изощренной изобретательностью местной власти, объявившей войну 17-тысячному коллективу градообразующего предприятия.
   О желании «прибрать к рукам». Мы создаем ЗАО, где акционерами согласно нашему уставу будут 15 тысяч работников предприятия, пожелавших стать арендаторами. Каждый из них получит одну именную акцию номиналом в 50 грн. Уставной фонд составит 750 тыс. грн. Перераспределение акций внутри ЗАО невозможно, как и исключены всякие допэмиссии с выходом на рынок третьих лиц. Общее собрание акционеров и наблюдательный совет будут жестко контролировать деятельность правления ЗАО, председателем которого будет Толчин.

   Об инвесторах. Единственным нашим инвестором будет государство, дотации которого мы сохраним.

   О тактике местной власти, подогреваемой амбициями известных в городе народных депутатов. Власть просчиталась. Слишком рано дала сигнал, что очень сильно заинтересована в том, чтобы ГП не ушло в руки арендаторов. Ведь как только начинается процедура аренды, приватизировать ни одну из шахт уже невозможно».

   Лаконичность и уверенность первого заместителя председателя НПГУ подкупают. И если бы автор статьи была горняком, каждый день опускающимся в забой и особо не сталкивающимся с необходимостью внимательно вычитывать уставы, писать запросы, сопоставлять факты и получать юридические консультации, то вполне удовлетворилась бы подобной пламенной речью своего опытного профсоюзного лидера, которому привыкла доверять многие годы.

   Однако очень хочется предостеречь представителей профсоюзов, которые сегодня, говоря от собственного имени, имени «генерала» Толчина, а также министерства, якобы обязанного не только морально, но и материально поддержать новое арендное предприятие, по сути, берут на себя чужую ответственность. И вот почему.
Подводные камни

   Для того чтобы их обнаружить, стоило обратить внимание исключительно на факты и документы, отбросив обвинения в корысти, которые предъявляют друг другу противоборствующие стороны. Ведь, в конце концов, только мэру Мальцеву и «генералу» Толчину известна истинная причина того, почему они – представители власти, обремененные обязанностью заботиться о городе и предприятии, компромиссным переговорам предпочли публичную разборку на уровне страны.

   Поэтому слушая резкие высказывания Василия Джарты, экс-мэра Макеевки, сохранившего там свое влияние (и электорат для ПР), а также принявшего непосредственное участие в конфликте, пришлось включать соответствующие фильтры.

   «Если кто-то думает, что я затеял этот спор в своих личных корыстных интересах, пусть скажет мне об этом публично, – говорит народный депутат. – Пусть г-н Толчин заявит об этом открыто, а не в кулуарах. Тогда я буду иметь возможность дать ему такой же публичный ответ. Мне не нужно ни это объединение, ни его прибыльные шахты! Я не занимался углем и в ближайшее время заниматься не собираюсь. И если это не так, вы об этом напишите и макеевчане потом смогут мне это предъявить. Но я собираюсь выяснить, зачем брать сегодня в аренду предприятие, при этом обманывать людей, заявляя, что его по-прежнему будет дотировать государство? Зачем вводить народ в заблуждение, утверждая, что в ЗАО невозможно перераспределение акций? Что в ЗАО невозможно списать полмиллиарда долгов, оставив их на балансе старого госпредприятия? Только враньем я могу объяснить избранную Толчиным тактику в отношении местной власти.

   Все скрыто за семью печатями. А между тем, если что-то пойдет не так, то кому уволенные шахтеры придут задавать свои вопросы? Городскому голове! Как сегодня их задают тысячи уволенных с Макеевского металлургического комбината рабочих. В нашей стране сегодня возможно все. И ничего не стоит сильное предприятие за месяц сделать банкротом. Поэтому, если вы берете предприятие в аренду, – раскройте городу карты. Представьте программу развития. А также инвестора, у которого уже сегодня необходимо требовать закрепления целого ряда социальных гарантий. Кто инвестор – «Энерго», СКМ, ИСД?.. Такие мощные компании можно пересчитать по пальцам».

   Однако, согласно стратегии «Макеевугля», подтвержденной как профсоюзами, так и генеральным директором Толчиным, никакого другого инвестора, кроме государства, у арендного предприятия ЗАО «Макеевуголь» не подразумевается. Коллектив также уверен в том, что, став арендным предприятием и сохранив государственную форму собственности, может рассчитывать и на сохранение госдотаций. Поэтому логично спросить об этих гарантиях у представителей самого государства. Однако ни губернатор Донецкой области Логвиненко, ни профильный министр Полтавец не снизошли до общения на эту, по-видимому, щекотливую для них тему, пояснив через пресс-секретарей, что официально ни в ОГА, ни в Минуглепром ни одна из сторон не обращалась.

   Тем не менее нам удалось поговорить с руководителем Управления имущественных отношений Минуглепрома Алексеем Новиковым, который официально заявил, что никакая государственная дотация арендным предприятиям не предусмотрена.

   «Мы дотируем государственные юридические лица и не дотируем имущество. Как только ЗАО «Макеевуголь» возьмет в аренду имущественный комплекс ГП «Макеевуголь», ГП как юридическое лицо будет ликвидировано, – прокомментировал ситуацию Новиков. – Так что все разговоры о сохранении дотации и каких-то надеждах ее выбить – блеф. Ну, если только кто-то, подписавший такое разрешение, решит сесть в тюрьму, то возможно все… К тому же на днях у нас было совещание с участием национальных шахтерских профсоюзов. Там поднимался вопрос Макеевки. Так вот, министр лично мне сказал, что он не в курсе происходящего там, а тем более не давал никаких обещаний и гарантий генеральному директору. Вы подумайте сами – зачем государству терять управление предприятием и продолжать его дотировать? Сегодня в Украине нет ни одного такого примера».

   Тогда вопрос: чего стоят заверения Толчина и Акимочкина в том, что область и министр в курсе? Что Полтавец дал добро на начало процедуры аренды?

   И вообще, интересная получается ситуация: «Макеевуголь» выстраивает всю арендную стратегию на помощи государства, в то время как само государство ничего об этом не знает, а узнав, официально отказывается от какой-либо протекции.

   Зачем тогда вся эта история с арендой, если сами профсоюзы подтверждают, что без дополнительных вливаний объединение вряд ли долго продержится?

   Не значит ли все вышесказанное, что изначально ставка делается на инвестора? Но, как мы уже выяснили, это не государство. Тогда кто? Внешний инвестор тоже якобы исключен, так как, по словам Толчина и профсоюзов, от внешнего влияния их, во-первых, страхует формат закрытого акционерного общества, а во-вторых, отсутствие подобных предложений на рынке в период экономического кризиса. Ни СКМ, ни ИСД, ни Коломойский, ни Пинчук, по свидетельст­ву Толчина, интереса к предприятию не проявили. Кстати, профсоюзы не осведомлены и о переговорах их «генерала» с крупным бизнесом. Что тоже вызывает вопросы.

   Но тогда это какой-то внутренний инвестор? Скрытой целью которого может стать если не последующий выкуп предприятия, то ничем не ограниченное управление им. Ведь сегодняшнее законодательство не предусматривает ответственности арендатора за судьбу имущественного комплекса, который он эксплуатирует. «Не может быть!» – говорит Акимочкин, ссылаясь на устав и именные акции по одной в руки. «Перераспределение акций в пользу руководства исключено! – подтверждает Толчин. – Как невозможно в ЗАО и проведение допэмиссий с привлечением третьих лиц! И вообще, я сказал всему коллективу, что если даже я буду вам звонить из подвала с паяльником в одном месте и требовать это сделать, не слушайте меня!»

   Однако, уважаемый Станислав Марксович, если хорошо почитать устав ЗАО «Макеевуголь», то становится понятно, что паяльник здесь может и не понадобиться:

«4.7. Общество имеет право изменять (увеличивать или уменьшать) размер уставного капитала. Решение об увеличении или уменьшении уставного капитала общества принимается общим собранием акционеров.

   4.11. Размер уставного капитала может быть увеличен путем:

   – увеличения номинальной стоимости акций;

   – дополнительного выпуска акций.

   5.2. Лица, которые не являются акционерами общества, могут получить статус акционера в случае:

   – передачи акций по наследству;

   – приобретения акций во время дополнительной эмиссии;

   – приобретения акций на вторичном рынке ценных бумаг.

   5.11. Акционеры общества имеют право отчуждать принадлежащие им акции только другим акционерам общества или непосредственно обществу. Отчуждение акций общества на вторичном рынке ценных бумаг третьим лицам допускается только в том случае, если лица, которые имеют преимущественное право на приобретение акций, или непосредственно общество предложат цену ниже минимальной цены, установленной продавцом…»

   Это только то, что на поверхности. То есть в арсенале ЗАО оказывается и допэмиссия, которую почему-то публично отрицают и профсоюзы (законы и устав не читали что ли?), и Толчин (собственноручно подписал); и возможность председателя правления влиять на рыночную стоимость акций путем «работы» с прикормленными оценочными агентствами; и возможность выкупить эти акции как внутри ЗАО, если от них откажутся другие акционеры, так и через подставных третьих лиц на вторичном рынке, которые могут предложить продавцу-акционеру такую цену, которую априори не смогут перекрыть первичные акционеры ЗАО…

   Да сколько уже съели таких «чистых» ЗАО в истории украинского бизнеса?!. Сколько именных акций в результате заложенных в уставы и договоры манипуляций плавно перетекли в руки к руководству? В рамках все тех же классических способов «относительно честного отъема денег». И вряд ли у нас была бы необходимость перечислять все эти статьи, пункты, вопросы… Вряд ли возникло бы желание припирать к стенке и доказывать очевидное, если бы профсоюзы и руководитель «Макеевугля» не пытались так тщательно скрыть под словесной водой откровенно выпирающие камни.

   И по большому счету, дело здесь уже совсем не в том, кто в итоге победит, Толчин или Мальцев (Джарты). И не в том, кто в процессе честной покупки, аренды или реализации цепочки договоренностей и манипуляций с судами и чиновниками высшего эшелона получит целый имущественный комплекс «Макеевугля» или жемчужину объединения шахту им. Бажанова. Или вообще обанкротит предприятие. В такой стране живем. Дело в нас самих. А в данном случае – в дутой принципиальности профсоюзов, которые по своему неразумению или, наоборот, благодаря холодному расчету взяли на себя ответственность не только за чужие потенциальные поступки и решения («генерала» и министра), но и за судьбу многотысячного коллектива своих товарищей по оружию.

   Ведь в то время как те же Акимочкин (НПГУ) и Дятлов (НПГД) со всех трибун красноречиво вещают о прелестях аренды, генеральный директор «Макеевугля» не торопится выходить на публику. Что у предусмотрительных рабочих лидеров, как минимум, должно было вызвать вопросы, как максимум – желание глубоко изучить ситуацию, просчитать риски и без утайки огласить все пункты стратегии будущего арендного предприятия и его устава коллективу его потенциальных акционеров. Дабы: а) соблюсти реноме независимых; б) не дать никому – ни мэру, ни «генералу» – возможности воспользоваться ситуацией в личных интересах.
Справка «ЗН»

   В отличие от металлургии, которая с некоторых пор в Украине пребывает практически в частных руках, угольная отрасль по-прежнему остается государственной. Помимо того, что государство самостоятельно регулирует цены на рынке угля, что на руку исключительно металлургии, а отнюдь не угольщикам, отрасль лишена системного стратегического планирования, а также прозрачности управления. (Как утверждают проверенные источники, угольную отрасль сегодня заботливо «курирует» Наталья Королевская (БЮТ), имеющая неограниченный доступ к вотчине своего протеже – министра Полтавца.)

   В то же время наше заигравшееся в политику государство, меняя как перчатки министерские команды, за 17 лет независимости так и не удосужилось ответить на главный вопрос: является ли уголь для Украины стратегическим товаром? Игры предыдущих правительств в реструктуризацию закончились ничем. Если же говорить о десятках закрытых шахт, брошенной социальной сфере, которую бюджеты шахтерских городов еле тянут, а также тысячах спившихся от неустроенности горняков, то прошедшую в конце 90-х кампанию можно считать провальной.

   Уцелевшие предприятия, из которых только мизерная часть приватизирована или находится в аренде, до сих пор не видят своего будущего в формате сложившейся государственной политики. Точнее, ее критичного отсутствия. У нас по-прежнему гибнут шахтеры, при этом их товарищи продолжают работать на тех же шахтах в тех же условиях. Показательно, что любой мало-мальски грамотный профессионал знает, что ни одну из украинских шахт на сегодня не застраховала бы ни одна европейская страховая компания. В силу полного несоответствия международным стандартам добычи угля. А если бы каким-то чудом застраховала, то, к примеру, шахта им. Засядько после первой же аварии с человеческими жертвами и страховой экспертизы выплатила бы столько компенсации родственникам погибших, что уже никогда не смогла бы возобновить свое производство.

   На самом деле, чтобы откачать всю мутную воду, которой государство-паразит вместе со своими «кураторами и откатами на каждую добытую тонну и кресло» затопило отрасль, необходимо, во-первых, ответить на уже обозначенный нами стратегический вопрос о приоритетности (неприоритетности) угля в украинской экономике; во-вторых, в случае признания угольной отрасли приоритетной, четко определить форму собственности, в которой она должна развиваться.

   Если это государственная форма, что, в принципе, мы сейчас и имеем, то должна быть сбалансированная государственная программа, которая бы четко взвесила силы государства и если уж и ударила бы по слабым звеньям (шахтам) в стиле железной Маргарет, то предложила бы высвободившимся рабочим рукам полную реализацию на других производствах. Что касается частной стратегии, то для этого нужны прозрачные правила игры, выгодные как для государства, так и для частника.

   Пока у нас нет ни того, ни другого. Зависшее государство продолжает тупо датировать шахты и объединения (которые в большинстве своем банально проедают миллиарды), а зависшая Верховная Рада – предусмотрительно обходить (какой уже по счету?) закон об особенностях приватизации.

   При этом СМИ регулярно публикуют «черные списки» этой самой приватизации, а шахтерские коллективы сидят на пороховой бочке, ожидая, пока их предприятие либо закроют, либо оторвут в качестве очередного лакомого куска без каких-либо законных гарантий. При этом не сильно комфортно чувствуют себя и местные власти, еще со времен реструктуризации не расхлебавшие результаты «продуманной государственной политики», повесившей на них полуразрушенную социальную сферу горняков.

БЮТ Банкрот Виктор Полтавец Добыча угля Донецкая область Кризис Макеевуголь Минуглепром Наталья Королевская Партия регионов Происшествия СКМ США Шахта им. Засядько Юлия Тимошенко